Анненков иван александрович краткая биография. Значение анненков иван александрович в краткой биографической энциклопедии

Никита Кирсанов. "Семья декабриста И.А. Анненкова" (часть 1).

Анненковы - старинный дворянский род, ведущий свои истоки к XV веку. К середине XVIII века у Никанора Ивановича Анненкова, деда будущего декабриста, были владения с тысячами крепостных крестьян в Нижегородской, Симбирской и Пензенской губерниях. После смерти Н.И. Анненкова земли были разделены между тремя его сыновьями: Николаем (1764-28.03.1839), Аркадием (ск. 29.07.1797) и Александром. Младший Александр стал наследником нижегородских поместий: Пузской слободы в Лукояновском уезде, села Вазьян, деревень Озерки, Большая Печёрка, Неледино в Арзамасском уезде (ныне Вадский и Шатковский районы), деревни Борцово в Нижегородском уезде (ныне Дальнеконстантиновский район).

Александр Никанорович, отец декабриста, капитан лейб-гвардии Преображенского полка, выйдя в отставку, жил в Нижнем Новгороде и служил советником Нижегородской гражданской палаты. В дальнейшем он переехал в Москву, где и умер в 1803 г.

Неизвестный художник. Портрет Александра Никаноровича Анненкова. Начало 1800-х гг.

Мать Ивана Александровича, Анна Ивановна, была дочерью иркутского генерал-губернатора И.В. Якобия. После смерти отца и мужа, она стала наследницей огромного состояния в пять тысяч крепостных крестьян, земельных угодий в пяти губерниях России и двух каменных домов в Москве.

Названный в честь деда по материнской линии, Иван Александрович Анненков родился 5 марта 1802 г. Он получил традиционное домашнее образование, а в 1817-1819 гг. посещал лекции в Московском университете (курса не окончил). По сдаче экзамена при Главном штабе, 10 августа 1819 г. поступил юнкером в службу в Кавалергардский полк.

Немногословный, несколько медлительный, близорукий, но прямодушный и знающий цену словам и обещаниям, И.А. Анненков быстро приобрёл друзей в полку, среди которых было и немало будущих декабристов: П.Н. Свистунов, А.М. Муравьёв, Ф.Ф. Вадковский... Член же Южного тайного общества А.В. Поджио, вообще жил в его доме.

1 ноября 1819 г. И.А. Анненков был произведён в эстандарт-юнкеры, 21 декабря того же года - в корнеты, и, наконец, 13 марта 1823 г. был повышен в звании до поручика.

В 1824 г. Иван Александрович был принят П.И. Пестелем в Петербургский филиал Южного общества. Пользуясь полным доварием товарищей, Анненков участвовал и в деятельности Северного общества, активно обсуждая программные документы северян, но при этом оставаясь ярым приверженцем "Русской правды" П.И. Пестеля.

В декабрьском вооружённом восстании И.А. Анненкову отводилась немаловажная роль: он должен был привести гвардейский Кавалергардский полк на Сенатскую площадь. За два дня до восстания, Анненков доложил начальнику штаба заговорщиков Е.П. Оболенскому, что кавалергарды не готовы к выступлению и вряд ли он их сможет убедить поддрежать восставшие полки. Так и получилось. Анненков был на Сенатской площади 14 декабря 1825 г., но, увы, по противоположную сторону от своих товарищей. Его взвод прикрывал орудия бригады полковника Неслуховского, который "забыл" взять на площадь боевые заряды.

После разгрома восстания на Сенатской площади, названный на допросе кем-то из декабристов, И.А. Анненков был арестован в казармах полка. Поначалу ему удалось скрывать свою принадлежность к восставшим, но из показаний В.С. Толстого и М.И. Муравьёва-Апостола, стала известна роль Анненкова в тайном обществе. Он был осуждён по II разряду к 20 годам каторги, лишению чинов и дворянства, и к пожизненному поселению в Сибири. Позже, в результате конфирмации, срок каторги был сокращён до 15 лет. 10 октября 1826 г., закованным в кандалы, Анненков отправляется в Сибирь (приметы: рост 2 аршина 7 7/8 вершков, "лицо белое, продолговатое, глаза голубые, близорук, нос длинный, широковат, волосы на голове и бровях тёмно-русые").

За полгода до восстания Иван Александрович знакомится с дочерью наполеоновского офицера - Жанеттой Поль (р. 9 июня 1800 г.), приехавшей в Москву под вымышленным именем Полина (Паулина) Гёбль в качестве модистки на работу в торговый дом Дюманси. Летом молодые люди встретились на ярмарке в Пензе. Иван Александрович прибыл туда "ремонтером" - заниматься закупкой лошадей для полка. Полина приехала вместе с магазином Дюманси. В Симбирской, Пензенской и Нижегородской губерниях у Анненковых были имения, и молодые, под видом объезда их совершили краткое путешествие. В одной из своих деревень, Иван Александрович договорился со священником и нашёл свидетелей, чтобы обвенчаться с Полиной, но она, боясь гнева Анны Ивановны, отказалась от обряда. Позже, в своих воспоминаниях, Полина напишет: "Иван Александрович не переставал меня преследовать и настоятельно требовал обещания выйти за него замуж, но я желала, чтобы он предварительно выхлопотал на женитьбу согласие своей матери, что было весьма нелегко сделать, так как мать его была известна как женщина в высшей степени надменная, гордая и совершенно бессердечная. Вся Москва знала Анну Ивановну Анненкову, окружённую постоянно необыкновенною, сказочною пышностью... Французы мне рассказывали про неё. И те, которые принимали во мне участие, были уверены, что эта недоступная, спесивая женщина восстанет против брака своего сына с бедною девушкою". Вспыхнувшая страсть, переходит в глубокое чувство. В Москву они вернулись в ноябре 1825 г.

14-е декабря перевернуло все их планы и мечты. Иван Александрович арестован и заключён в Петропавловскую крепость, а Полина осталась одна, без средств, ждущей ребёнка. 11 апреля 1826 г. родилась девочка, которую назвали Сашенькой.

Жизнь вынудила её обратиться к матери Анненкова. Анна Ивановна холодно встретила молодую француженку. Не её просьбу организовать побег сыну, она наотрез отказала: "Он должен покориться судьбе", - заявила "Якобиха" (так называли её между собой москвичи) безапелляционно. Узнав, что Полина хочет ехать за сыном в Сибирь, она принялась её отговаривать, но та была непреклонна. Денег, однако, Полине дала.

Эдмон Пьер Мартен. Портрет Анны Ивановны Анненковой. 1820-е гг.

Гёбль борется за своё счастье. Она едет в Вязьму, где проходили маневры войск под личным наблюдением Николая I и с большим трудом получает разрешение отправиться вслед за женихом. В Москве у Анны Ивановны, Полина оставляет маленькую Сашеньку. Безумно тягостно было расставание с дочерью, но везти её в Сибирь, было ещё большим безумием. К тому же жёнам декабристов, следующих за своими мужьями в Сибирь, категорически запрещалось брать с собой детей. Расставаясь, Полина даже не могла представить, что встретятся они только через 24 года, в 1850-м. Александра Ивановна Теплова, приедет с детьми в Тобольск и Иван Александрович Анненков впервые там увидит свою старшую дочь.

Почти без средств, не зная русского языка, которого она до конца дней своих так и не выучила, Полина Гёбль добирается до Читы. Там в деревянной Михайло-Архангельской церкви, сохранившейся до наших дней, она венчается с Иваном Александровичем. Только на время венчания с жениха сняли кандалы.

Все годы каторги, Прасковья Егоровна, так она стала официально именоваться после венчания, жила рядом с тюремным острогом, а с 1836 года жила с Иваном Александровичем на поселении, вначале в селе Бельском Иркутской губернии, а затем в Туринске и Тобольске, стойко перенося все тяготы и невзгоды.

В 1830 г. декабристов перевели из Читы в Петровский завод. Жёны выехали раньше, чтобы обжить новое место. Прасковья Егоровна проделала этот путь вместе с детьми - полуторогодовалой Аннушкой (16.03.1829-16.06.1833) и трёхмесячной малышкой Оленькой (р. 19.05.1830), которая сильно хворала. "Мудрено тебе вообразить, - писал И.И. Пущин Н.А. Бестужеву в сентябре 1854 г. из Ялуторовска, - что Оленька, которую грудным ребёнком везли из Читы в Петровское, теперь женщина 24 лет - очень милая и добрая".

Тёплое и заботливое отношение друзей родителей, сопровождало Оленьку Анненкову на всём трудном пути её детства. Она помнила и тюрьму, и суровую жизнь в Бельском - первые два года после выхода из каторги на поселение. Больше возможностей открылось перед девочкой после переезда родителей в Западную Сибирь, в Туринск. "Дочь их (Анненковых. - Н.К.), прелестное девятилетнее дитя почти ежедневно приходит к нам брать у меня урок музыки, а у матушки - французского языка. Она такая кроткая и приветливая, такая рассудительная, что видеть её и заниматься с нею - одно удовольствие", - писала Камилла Петровна Ивашева родственникам.

С 1839 г. И.А. Анненкову было разрешено служить канцеляристом четвёртого разряда в земском суде, а в 1841 г. семья переехала в Тобольск. Сыновья Анненковых Иван (8.11.1835-1886) и Николай (15.12.1838-29.08.1870) учились здесь в гимназии, дочери Ольга и Наталья (28.06.1842-1894) получали домашнее образование. Ольга сдружилась с Машей Францевой, дочерью близкого знакомого декабристов чиновника Д.И. Францева, и вместе с нею помогала старшим в делах женских ланкастерских училищ. Сдержанная и отзывчивая девушка пользовалась доверием и старших женщин, особенно сблизилась она с Натальей Дмитриевной Фонвизиной, женой декабриста М.А. Фонвизина.

Ольге Ивановне не исполнилось ещё двадцати лет, когда в январе 1850 г. в Тобольск привезли под конвоем петрашевцев. Вместе со своей матерью и Н.Д. Фонвизиной она оказалась в числе тех, кто поддержал Ф.М. Достоевского в первые дни сибирской неволи. Об этой поддержке Фёдор Михайлович сообщал брату в первом после каторги письме: "Скажу только, что участие, живейшая симпатия почти целым счастьем наградили нас. Ссыльные старого времени (т.е. не они, а жёны их) заботились об нас как о родне. Что за чудные души, испытанные 25-летним горем и самоотвержением. Мы видели их мельком, ибо нас держали строго. Но они присылалми нам пищу, одежду, утешали и ободряли нас. Я, поехавший налегке, не взывши даже своего платья, раскаялся в этом... мне даже прислали платья". И позднее - ещё об этом: "При вступлении в острог у меня было несколько денег, в руках с собой было немного, из опасения, чтоб не отобрали, но на всякий случай было спрятано, то есть заклеено, в переплёте Евангелия, которое можно было нести в острог, несколько рублей. Эту книгу, с заклеенными в ней деньгами, подарили мне ещё в Тобольске те, которые тоже страдали в ссылке и считали время её уже десятилетиями и которые во всяком несчастном уже давно привыкли видеть брата".

Известно, что Достоевский хранил это Евангелие всю жизнь, читал в день смерти и передал сыну. Рассказывая о последних часах мужа, Анна Григорьевна Достоевская называла в своих воспоминаниях Ольгу Ивановну Анненкову и её мать в числе тех, с кем виделся Фёдор Михайлович в Тобольске.

"Я всегда буду помнить, что с самого прибытия моего в Сибирь, вы и всё превосходное семейство ваше брали и во мне, и в товарищах моих по несчастью полное и искреннее участие. Я не могу вспомнить об этом без особенного, утешительного чувства и, кажется, никогда не забуду", - так писал Фёдор Михайлович старшей Анненковой в октябре 1855 г. из Семипалатинска.

Жизнь самих Анненковых в тобольской ссылке была далеко не безмятежна, хотя внешне достаточно благополучна по сравнению с их первым сибирским десятилетием. Старший сын Владимир (18 или 28.10.1831-27.10.1898) в 1850 г. поступил на гражданскую службу. Потихоньку наблюдался карьерный рост и у самого Ивана Александровича. Но вскоре после прибытия петрашевцев, они пережили волнения и неприятности. Связано это было с поездкой Ольги в Ялуторовск, когда власти заставили их остро ощутить бесправное положение даже второго поколения в семьях декабристов. К этому времени И.А. Анненков занимал должность коллежского регистратора и исполнял должность заместителя тобольского приказа о ссыльных. 23 сентября 1850 г. ему был вручен пакет от тобольского гражданского губернатора К.Ф. Энгельке под грифом "секретно":

"Милостивый Государь, Иван Александрович! Приложенное при сем письмо к Вашей дочери, Ольге Ивановне, покорнейше прошу вручить ей и принять уверение в моём совершенном почтении.

Карл Энгельке".

"Милостивая Государыня Ольга Ивановна! По предписанию Его Сиятельства, г. генерал-губернатора Западной Сибири, покорнейши прошу отозваться мне: на каком основании Вы изволили отлучаться из Тобольска в Ялуторовск, не спросив на это разрешения начальства и, как только такое разрешение даётся только по особенно уважительным причинам, то с какою целью эта поездка предпринята была Вами и с кем именно?

Ответ Ваш не угодно ли будет доставить ко мне с надписью секретно, в собственные руки.

Примите милостивая государыня уверение в моём к Вам почтении.

Карл Энгельке".

Вежливость Энгельке не скрывала полицейского характера вопроса. Ольга Анненкова не ответила губернатору. Вместо неё ответил отец. Он сухо объяснил, что ознакомился с письмом к дочери и не передал его. "Дочь моя не могла бы сама собою без моего пособия отвечать на вопросы Вашего Превосходительства потому, что не поняла бы официального слога Вашего письма и причин, по которым местное Начальство признаёт нужным лишать её свободы, предоставленной всем и на основании общих законоположений. Чтоб сделать их понятными для неё, понадобилось бы объяснять ей моё положение и коснуться нескольких политических событий, имевших влияние на мою жизнь, которые, к несчастью, отражаются теперь и на ней, невинной жертве, что я желал всегда избегнуть... Она отлучилась из Тобольска для прогулки с дозволения своей матери, ездила в Ялуторовск без всякой политической цели, могу Вас уверить в том, единственно для развлечения, в обществе г-ж Муравьёвой (жены декабриста А.М. Муравьёва. - Н.К.) и Фон-Визиной, которые пригласили её с собою".

Тобольская и Ялуторовская колонии декабристов, связанные теснейшими дружескими узами, постоянно сообщались между собою, используя неофициальные каналы для передачи писем, книг, посылок. Для властей поездка трёх женщин была не только нарушением режима ссыльных, но и нежелательным контактом с ялуторовскими декабристами. Разумеется, Ольга участвовала в этом, как и в посещении петрашевцев в тюрьме, с полным осознанием всех обстоятельств.

Вскоре выяснилось, что генерал-губернатор Западной Сибири князь П.Д. Горчаков донёс в Петербург о поездке в Ялуторовск. В начале 1850 г. Наталья Дмитриевна Фонвизина обратилась к Горчакову с просьбой о смягчении положения петрашевцев Достоевского и С.Ф. Дурова; она надеялась тогда ещё на добрые отношения, сложившиеся ранее у Фонвизиных с семьёй генерал-губернатора (жена его приходилась Фонвизиной родственницей). Но тут разыгралась история с делом о наследстве, решённым советником Тобольского губернского правления Д.И. Францевым не в пользу князя. В этом процессе Горчаков выступал против собственных дочерей, которые, потеряв недавно мать, сохраняли тёплые отношения с Натальей Дмитриевной. Раздажённый генерал-губернатор занял сугубо официальную позицию в отношении тобольских декабристов.

"Вследствии отношения к г-ну шефу Корпуса жандармов г. генерал-губернатору Западной Сибири, - писал в ноябре 1850 г. Энгельке, обращаясь снова к И.А. Анненкову, - которым он доводил до сведения графа Орлова (шефа жандармов. - Н.К.) о поездке г-ж Фон-Визиной, Муравьёвой и Вашей дочери Ольги в Ялуторовск, г. управляющий III-им отделением собственной его величества канцелярии, от 12 минувшего октября за № 2087, сообщил его сиятельству князю Петру Дмитриевичу (Горчакову. - Н.К.), что обстоятельство это за отсутствием графа Алексея Фёдоровича (Орлова. - Н.К.) предоставлено было на усмотрение г. военного министра, и его светлость, признав Фон-Визину, Муравьёву и Вашу дочь виноватыми в самовольной отлучке с места жительства, изволили приказать сделать им за их неуместный поступок строгое внушение.

Будучи сам поставлен в известность предписанием г. генерал-губернатора от 5 сего ноября за № 136, я покорнейши прошу Вас объявить о таком отзыве г. военного министра дочери Вашей и об исполнении мне письменно донести".

Эдмон Пьер Мартен. Портрет Ивана Варфоломеевича Якобия. 1820-е гг.

Наверху сочли усердие Горчакова излишними и ограничились внушением. Но генерал-губернатор и тобольский полицмейстер не унялись и продолжали ещё некоторое время изводить тобольскую колонию ограничениями и придирками. "Теперь ты знаешь уже, что ялуторовская поездка произвела кутерьму, которая имела важные для всех нас последствия, так что вызвала меня на крайние меры, - писала Н.Д. Фонвизина ялуторовскому протоиерею С.Я. Знаменскому. - Но князь не унялся, несмотря на уведомление моё, что просила и жду правил из Петербурга, он собрал откуда-то и присочинил свои правила, где называет нас жёнами государственных преступников и ещё ссыльнокаторжных, тогда как недавно, по предписанию из Петербурга, с наших брали подписки, чтобы им не называться так, а состоящими под надзором полиции для неслужащих, а для служащих по чину или месту, занимаемому в службе, вследствие чего и сам князь в предписании губернатору о запрещении мне ехать на воды величает меня супругою состоящего под надзором полиции. Эту бумагу его с прочими документами я отправила к графу Орлову. Теперь вздумал браниться, я думаю, для того и правила выдал, чтобы при чтении их полицмейстер бранил нас в глаза. Я не допустила его себе читать, именно потому, что ожидала какого-нибудь ответа на моё послание в С.-Петербург. Но что всего милее, хотели с нас брать подписки, что будем исполнять по правилам; а полицмейстер - ужасная дрянь, так настроен, что следит всюду, а за город и выпускать нас не велено". Такова была обстановка в Тобольске в ноябре 1850 года...

Конфликт с генерал-губернатором исключил возможность существенно повлиять через высшую местную власть на положение петрашевцев, находящихся в Омске. Оставался путь конкретной повседневной помощи и опеки, на который и стали семьи декабристов и их друзья. Для Ольги Анненковой вскоре появилась возможность подключиться к этому непосредственно в Омске.

В марте 1851 г. Ольга Ивановна и Фонвизина читали "Бедных людей" Достоевского. Книгу прислал Наталье Дмитриевне С.Я. Знаменский. Так продолжалось знакомство, начавшееся в тобольской пересыльной тюрьме. В это время все уже знали о предстоящем, в связи с замужеством, переезде всеобщей любимицы - Оленьки. "После пасхи ожидаю опять новобрачных: Оленька Анненкова выходит замуж за омского инженерного офицера Иванова, после свадьбы обещают заехать в дом Бронникова, а хозяину дома это и любо", - писал И.И. Пущин Г.С. Батенькову 5 марта 1851 г.

Константин Иванович Иванов (1822-2.04.1887), муж О.И. Анненковой, был однокашником Ф.М. Достоевского по инженерному корпусу; он закончил в 1844 г. (на год позже писателя) нижний офицерский класс с чином прапорщика и был направлен в полевые инженеры. Учась на смежных курсах, они, разумеется, были знакомы. Да и пишет Достоевский о нём брату Михаилу в первом после каторги письме как о знакомом.

Фраза в "Записках из Мёртвого дома" о служивших "в том городе" знакомых и "давнишних школьных товарищах" автора, с которыми он возобновил "сношения", имеет прямое отношение к Иванову.

Когда Достоевского привезли в Омск, Иванов, военный инженер в чине подпоручика, служил там адъютантом генерал-майора Бориславского - начальника инженеров Сибирского отдельного корпуса.

В журналах (протоколах) Совета Главного Управления Западной Сибири, содержится ряд документов, позволяющих представить характер службы Константина Ивановича. Его нередко командировали в другие города Западной Сибири в связи со строительством или ремонтом казённых зданий военного ведомства, для инспектирования, разработки строительных смет и пр. Предоставляемые им рапорты содержали конкретные технические предложения по строительству и ремонту, в которых сочеталась хорошая профессиональная подготовка с чётким и безупречно честным (злоупотреблений в этой области в Сибири, впрочем, как и сейчас, было немало) подходом к делу.

Частые и длительные поездки, особенно в Тобольск, сделали возможным знакомство Константина Ивановича с декабристами. Молодой инженер органично вошёл в их круг. Об этом свидетельствуют, в частности, его контакты с И.И. Пущиным. Он бывал у Пущина в Ялуторовске и без Ольги Ивановны, а уехав из Сибири, переписывался с Иваном Ивановичем: "Опять пришла почта, принесла одно только письмо от Константина Ивановича из Кронштадта... Кронштадт Иванов укрепляет неутомимо - говорит, что три месяца работает как никогда. Иногда едва успевает пообедать". Сохранились письма К.И. Иванова к декабристу П.Н. Свистунову 1857 года, наполненные заботами декабристской "артели", связями вернувшихся из Сибири семей ссыльных.

В ведении начальника инженерной команды Бориславского состояли и арестантские работы. В качестве его адъютанта Константин Иванович мог в некоторой степени влиять на выбор работ, в которые назначили Достоевского и Дурова, а в исключительных случаях даже организовать их встречи вне острога под предлогом фиктивных поручений. Именно так была устроена встреча Фёдора Михайловича с Евгением Ивановичем Якушкиным - сыном декабриста И.Д. Якушкина, приехавшим в Сибирь по делам Межевого корпуса, где он служил. В Омске младший Якушкин остановился у К.И. Иванова. Достоевского на другой же день привёл конвойный чистить снег во дворе казённого дома, где жили Ивановы. "Снега, конечно, он не чистил, а всё утро провёл со мной, - писал много лет спустя об этой встрече Е.И. Якушкин. - Помню, что на меня страшно грустное впечатление произвёл вид вошедшего в комнату Достоевского в арестантском платье, в оковах, с исхудалым лицом, носившем следы сильной болезни. Есть известные положения, в которых люди сходятся тот час же. Через несколько минут мы говорили, как старые знакомые. Говорили о том, что делается в России, о текущей русской литературе. Он расспрашивал о некоторых вновь появившихся писателях, говорил о своём тяжёлом положении в арестантских ротах. Тут же написал он письмо брату, которое я и доставил по возвращении моём в Петербург".

Рассказывая в "Записках из Мёртвого дома" о том, как он вместе с поляком Богуславским ходили в течение трёх месяцев из острога в инженерную канцелярию в качестве писарей, Фёдор Михайлович заметил: "Из инженеров были люди (из них особенно один), очень нам симпатизировавшие". 22 февраля 1854 г. Достоевский написал своему брату слова, которые могут служить ключом к оценке омских контактов писателя. Это связано с именем Константина Ивановича: "Если б не нашёл здесь людей, я бы погиб совершенно. К.И. Иванов был мне как брат родной. Он сделал для меня всё, что мог. Я должен ему деньги. Если он будет в Петербурге, благодари его. Я должен ему рублей 25 серебром. Но чем заплатить за то радушие, всегдашнюю готовность исполнить всякую просьбу, внимание и заботливость как о родном брате. И не один он! Брат, на свете очень много благородных людей". Последняя пылкая фраза в устах человека глубокого и замкнутого, отнюдь не склонного к восторженным излияниям, написанная через неделю после выхода из каторжной тюрьмы - поистине знаменательна.

АННЕНКОВ Иван Александрович - Поручик лейб-гвардии Кавалергардского полка.

Из дворян, родился в Москве. Отец - статский советник Александр Никанорович Анненков (ум. 1803 г.), отставной капитан лейб-гвардии Преображенского полка, советник нижегородской гражданской палаты; мать - Анна Ивановна Якобий (ум. 1842 г.), дочь иркутского генерал-губернатора Ивана Варфоломеевича Якобия. Воспитывался дома, преподаватели - швейцарец Дюбуа и француз Берже, в 1817-1819 гг. слушал лекции в Московском университете (курса не кончил). В службу вступил по сдаче экзамена при Главном штабе в Кавалергардский полк юнкером - 10.8.1819 г., эстандарт-юнкер - 1.11.1819 г., корнет - 21.12.1819 г., поручик - 13.3.1823 г.; за ним в Вологодской губернии 418 душ, после смерти матери осталось 2300 душ в разных губерниях.

Член петербургской ячейки Южного общества (1824 г.), участвовал в деятельности Северного общества.

Арестован 19.12.1825 г. в казармах полка, содержался на городской гауптвахте, 25.12.1825 г. показан отправленным в Выборгскую крепость, выборгской жандармской команды капитаном Соколовским доставлен на гл. гауптвахту в Петербург - 1.2.1826, в тот же день переведен в Петропавловскую крепость («присылаемого Анненкова посадить по усмотрению и содержать хорошо») в №19 Невской куртины.

Осужден по II разряду и по конфирмации 10.7.1826 г. приговорен в каторжные работы на 20 лет, срок сокращен до 15 лет - 22.8.1826 г. Отправлен в Сибирь закованным в кандалы - 10.12.1826 г. (приметы: рост 2 аршина 7 7/8 вершков, «лицо белое, продолговатое, глаза голубые, близорук, нос длинный, широковат, волосы на голове и бровях темнорусые»), доставлен в Читинский острог - 28.1.1827 г., прибыл в Петровский завод в сентябре 1830 г., срок сокращен до 10 лет - 8.11.1832. Освобожден от каторжной работы указом 14.12.1835 г. и обращен на поселение в с.Бельское Иркутской губернии, выехал из Петровского завода - 20.8.1836 г., 5.10.1837 г. разрешено перевести в г. Туринск Тобольской губернии, выехал из Бельского - 28.6.1838 г., прибыл в Туринск - 28.1.1839 г., по ходатайству матери высочайше разрешено поступить на службу по гражданской части в Сибири - 26.9.1839 г., назначен канцелярским служителем 4 разряда в туринский земский суд - 25.11.1839 г., переведен в штат канцелярии тобольского общего губрнского правления - 9.6.1841 г., повышен в 3 разряд - 11.4.1842 г., назначен для исправления должности ревизора поселений тобольской экспедиции о ссыльных - 10.9.1843 г., произведен в коллежские регистраторы - 24.4.1848 г., назначен исполняющим дела заседателя тобольского приказа о ссыльных - 14.3.1849, заседателем тобольского приказа общественного призрения - 18.4.1851, за отличие по службе коллежский секретарь - 25.12.1854 г. По амнистии 26.8.1856 г. восстановлен в правах, титулярный советник - 1.1.1857 г., в том же году назначен состоять сверх штата для особых поручений при нижегородском губернаторе (декабристе А.Н. Муравьеве), сдал дела в Тобольске - 20.6.1857 г., в 1861 г. избран нижегородским уездным предводителем дворянства, был им несколько трехлетий, активный участник подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г., отменено запрещение жительства в столицах - 22.6.1863 г., в 1865-1868 гг. председатель нижегородской земской управы. Умер в Нижнем Новгороде, где похоронен в Крестовоздвиженском монастыре (в 1953 г. прах перенесен на Бугровское кладбище).

Жена (с апреля 1828 г.) - Прасковья (Полина) Егоровна Гёбль (Pauline Gueble). Брат: Григорий, в 1824 убит на дуэли; сестра: Мария (в 1840 г. девица).

Анненков, Иван Александрович

Род. в 1802 г., ум. 27-го января 1878 года, в Нижнем Новгороде. После домашней подготовки, был студентом Московского университета, в котором, однако, курса не кончил, и поступил в военную службу, юнкером в Кавалергардский полк. В чине поручика принимал участие в заговоре декабристов, как член северного общества ("Союза благоденствия") и, по приговору верховного уголовного суда, сослан в каторжные работы в Восточную Сибирь. В списке, представленном суду "от комиссии, избранной для основания разрядов", Анненков отнесен ко второму разряду и значился под № 40. Суд приговорил его к политической смерти; приговор этот был смягчен Императором Николаем I. Находясь в Читинском остроге, Анненков женился, 4-го апреля 1828 г., на Гебль (см. П. Е. Анненкова), которая последовала за ним в ссылку. Переведенный в 1830 г. в Петровский завод, в особо устроенную для декабристов тюрьму, Анненков в 1836 г. был освобожден от каторги и водворен на поселение в с. Бельск, Иркутского уезда. В следующем году Анненков был переведен в гор. Туринск, Тобольской губ., "с употреблением" на службу в земском суде, на правах лица из податного сословия. Затем, в 1841 г. Анненков был переведен в Тобольск, где состоял при губернаторе для поручений, занимал место начальника отделения в приказе о ссыльных и в приказе общественного призрения, а с 1845 г. был заседателем. Воспользовавшись амнистиею, дарованною манифестом Императора Александра II в августе 1856 г., Анненков приехал в Нижний Новгород, где сначала состоял по особым поручениям при нижегородском губернаторе А. Н. Муравьеве, также бывшем декабристе, а затем несколько трехлетий был предводителем дворянства Нижегородского уезда, принимая деятельное участие во всех работах, к которым привлекалось дворянство и земство по подготовке и введению в действие реформ 60-х годов.

"Русская Старина", т. 57 и 58 ("Рассказы Пр. Eг. Анненковой"). - Брокгауз-Ефрон, т. 23, стр. 117-121 (статья Н. К. Шильдера, "Заговор декабристов").

{Половцов}

Анненков, Иван Александрович

Декабрист, а потом полезнейший земский деятель Нижегородского края (тамошний предводитель дворянства с 1861 года), † в 1877 г. Супруга его, Прасковья Егоровна, урожденная Гебль (Gueble), француженка Полина, последовавшая в Сибирь за осужденным мужем и там разделявшая с ним годы испытаний, описала свою жизнь в "Рассказах-воспоминаниях", напечатанных в "Русской старине", 1888 г. Род. 1800 г., † 1876 г.

{Брокгауз}

Анненков, Иван Александрович

(5.3.1802-27.1.1878). - Поручик л.-гв. Кавалергардского полка.

Из дворян, род. в Москве. Отец - стат. сов. Александр Никанорович Анненков (ум. 1803), отставной капитан л.-гв. Преображенского полка, сов. нижегородской гражданской палаты; мать - Анна Ив. Якобий (ум. 1842), дочь иркутского ген.-губ. Ив. Варфоломеевича Якобия. Воспитывался дома, преподаватели - швейцарец Дюбуа и француз Берже, в 1817-1819 слушал лекции в Московском университете (курса не кончил). В службу вступил по сдаче экзамена при Гл. штабе в Кавалергардский полк юнкером - 10.8.1819, эстандарт-юнкер - 1.11.1819, корнет - 21.12.1819, поручик - 13.3.1823; за ним в Вологодской губ. 418 душ, после смерти матери осталось 2300 душ в разных губ.

Член петербургской ячейки Южного общества (1824), участвовал в деятельности Северного общества.

Арестован 19.12.1825 в казармах полка, содержался на городской гауптвахте, 25.12.1825 показан отправленным в Выборгскую крепость, выборгской жандармской команды капитаном Соколовским доставлен на гл. гауптвахту в Петербург - 1.2.1826, в тот же день переведен в Петропавловскую крепость ("присылаемого Анненкова посадить по усмотрению и содержать хорошо") в № 19 Невской куртины.

Осужден по II разряду и по конфирмации 10.7.1826 приговорен в каторжные работы на 20 лет, срок сокращен до 15 лет - 22.8.1826. Отправлен в Сибирь закованным в кандалы - 10.12.1826 (приметы: рост 2 арш. 7⅞ верш., "лицо белое, продолговатое, глаза голубые, близорук, нос длинный, широковат, волосы на голове и бровях темно-русые"), доставлен в Читинский острог - 28.1.1827, прибыл в Петровский завод в сентябре 1830, срок сокращен до 10 лет - 8.11.1832. Освобожден от каторжной работы указом 14.12.1835 и обращен на поселение в с. Вельское Иркутской губ., выехал из Петровского завода - 20.8.1836, 5.10.1837 разрешено перевести в г. Туринск Тобольской губ., выехал из Вельского - 28.6.1838, прибыл в Туринск - 28.1.1839, по ходатайству матери Высоч. разрешено поступить на службу по гражданской части в Сибири - 26.9.1839, назначен канц. служителем 4 разряда в туринский земский суд - 25.11.1839, переведен в штат канц. тобольского общего губ. правления - 9.6.1841, повышен в 3 разряд - 11.4.1842, назначен для исправления должности ревизора поселений тобольской экспедиции о ссыльных - 10.9.1843, произведен в кол. регистраторы - 24.4.1848, назначен и. д. заседателя тобольского приказа о ссыльных - 14.3.1849, заседателем тобольского приказа общественного призрения - 18.4.1851, за отличие по службе кол. секр. - 25.12.1854. По амнистии 26.8.1856 восстановлен в правах, титулярный сов. - 1.1.1857, в том же году назначен состоять сверх штата для особых поручений при нижегородском губ. (декабристе А. Н. Муравьеве), сдал дела в Тобольске - 20.6.1857, в 1861 избран нижегородским уездным предв. дворянства, был им несколько трехлетий, активный участник подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г., отменено запрещение жительства в столицах - 22.6.1863, в 1865-1868 председатель нижегородской земской управы. Умер в Нижнем Новгороде, где похоронен в Крестовоздвиженском мон. (в 1953 прах перенесен на Бугровское кладбище).

Жена (с апр. 1828) - Прасковья (Полина) Егоровна Гебль (Pauline Gueble, 9.6.1800-14.9.1876), француженка, последовавшая за Анненковым в Сибирь и обвенчавшаяся 4.4.1828 с ним в Чите. Дети: Александра (р. 11.4.1826, ум. в 1880-х, замужем за майором Алексеем Гр. Тепловым), Ольга (19.5.1830-10.3.1891, замужем за генерал-майором Конст. Ив. Ивановым), Владимир (р. 18.10.1831, ум. после 1897, в 1850 на гражданской службе) Иван (8.11.1835-1886, в 1850 в тобольской гимназии вместе с братом Николаем), Николай (р. 15.12.1838, ум. около 1873) и Наталья (28.6.1842-1894). Брат: Григорий, в 1824 убит на дуэли; сестра: Мария (в 1840 девица).

ВД, XIV, 355-369; ЦГАОР, ф. 109, 1 эксп., 1826 г., д. 61, ч. 65.

Анненков, Иван Александрович

декабрист, с 1861 г. нижегородск. предводитель дворянства, полезн. местн. деятель.

Дополнение: Анненков, Иван Александрович, декабрист и потом земский деятель; р. 1802 г., † 27 янв. 1878 г.

{Половцов}

Анненков, Иван Александрович

(1801-1878) - декабрист. Кавалергардский поручик, член Северного Тайного об-ва. Верховным судом отнесен ко 2 разряду и сослан в каторгу; в 1836 вышел на поселение. Известен более всего своей романтической женитьбой на Паулине Гебль (дочери франц. эмигранта), которая исходатайствовала разрешение выйти замуж за ссыльнокаторжного. См. "Записки жены декабриста П. Е. Анненковой", изд. "Прометей".

Большая биографическая энциклопедия . 2009 .

Смотреть что такое "Анненков, Иван Александрович" в других словарях:

Иван Александрович Анненков декабрист … Википедия

- (5 марта 1802, Москва 27 января 1878, Нижний Новгород), русский декабрист (см. ДЕКАБРИСТЫ), поручик лейб гвардейского Кавалергардского полка. Иван Анненков происходил из богатой дворянской семьи, владевшей имениями в Московской, Вологодской,… … Энциклопедический словарь

- (1802 78) декабрист, поручик. Член Северного общества. Приговорен к 20 годам каторги. С 1827 в Нерчинских рудниках, в 1835 56 на поселении в Зап. Сибири … Большой Энциклопедический словарь

Анненков, Иван Александрович, декабрист, а потом земский деятель нижегородского края (тамошний предводитель дворянства с 1861 года); умер в 1877 году. Супруга его, Прасковья Егоровна, урожденная Гебль (Gueble), француженка Полина (1800 1876).… … Биографический словарь

Декабрист, а потом полезнейший земский деятель Нижегородского края (тамошний предводитель дворянства с 1861 года), † в 1877 г. Супруга его, Прасковья Егоровна, ур. Гебль (Gueble), француженка Полина, последовавшая в Сибирь за осужденным мужем и… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Портрет … Энциклопедия Кольера

- … Википедия

- (9 (21) февраля 1889 25 августа (8 сентября) 1927), российский военачАۑ̐ݐؐڬ генерал майор (1919), один из лидеров белого движения в Западной Сибири и Семиречье. Потомственный дворянин, прямой потомок декабриста И.А. Анненкова (см. АННЕНКОВ Иван… … Энциклопедический словарь

) года) Нижний Новгород) - декабрист , сын Александра Никаноровича Анненкова и Анны Ивановны Якоби.

Биография

Получил домашнее образование. В 1817-1819 гг. посещал лекции Московского университета (курса не окончил). По сдаче экзамена при Генеральном штабе 10 августа 1819 года в чине юнкера принят в лейб-гвардии Кавалергардский полк . С 1 ноября 1819 года - эстандарт-юнкер, корнет - с 21 декабря 1819 года, поручик - с 13 марта 1823 года. Среди его друзей было немало будущих декабристов : П. Н. Свистунов , Ф. Ф. Вадковский , А. М. Муравьёв . В 1824 году Анненков был принят П. И. Пестелем в Петербургский филиал Южного общества , был ярым приверженцем «Русской правды » Пестеля. Детство и юность провёл в доме своей матери в Москве на углу Петровки и Кузнецкого Моста .

Восстание декабристов

14 декабря 1825 года Анненков был на Сенатской площади , но по противоположную сторону от своих товарищей. После разгрома восстания был арестован и осуждён к 20 годам каторги , лишению чинов и дворянства , к пожизненному поселению в Сибири .

По следствию, когда открылось, что Анненков и Муравьев виновнее, чем думали прежде, то их перевели в Петропавловскую крепость. Виновны они были только разговорами. (Е.Якушкин , «Замечания на „Записки“ А. М. Муравьёва»)

Позже, в результате ходатайства влиятельных родственников, срок каторжных работ был сокращен до 15 лет. 10 декабря 1826 года он отправляется в Сибирь.

Свадьба. Дальнейшая судьба

За полгода до восстания Иван Александрович знакомится с Полиной Гёбль - дочерью наполеоновского офицера, приехавшей в Москву в качестве модистки на работу в торговой фирме Дюманси. Летом молодые люди встретились на ярмарке в Пензе . Иван Александрович прибыл туда «ремонтером» - заниматься закупкой лошадей для полка. Полина приехала вместе с магазином Дюманси. В Симбирской , Пензской и Нижегородской губерниях у Анненковых были имения, и молодые под видом объезда их, совершили краткое путешествие. В одной из своих деревень он договорился со священником и нашёл свидетелей, чтобы обвенчаться с Полиной, но она, боясь гнева матери, отказалась от обряда. В Москву они вернулись в ноябре 1825 года.

14-е декабря перевернуло все их планы и мечты. Почти без средств, не зная русского языка, Полина Гёбль добирается до Читы . Там, в деревянной Михайло-Архангельской церкви , она венчается с Иваном Александровичем. Только на время венчания с жениха были сняты кандалы.

Романтическая история любви Полины Гёбль и Ивана Анненкова вдохновила Александра Дюма на роман «Учитель фехтования ». А режиссёр Владимир Мотыль сделал историю их отношений одной из важнейших сюжетных линий в кинофильме «Звезда пленительного счастья ».

Каторга и ссылка

Отправлен в Сибирь в кандалах . В январе 1827 года доставлен в Читинский острог . В Петровском заводе с сентября 1830 года. На поселении с декабря 1835 года в с. Бельское Иркутской губернии. Позднее - в Туринске Тобольской губернии. В сентябре 1839 года по ходатайству матери Анненкову было разрешено поступить на гражданскую службу. С ноября 1839 года - канцелярский служитель туринского земского суда. С июня 1841 года в штате канцелярии тобольского общего губернского правления. Ревизор поселений тобольской экспедиции о ссыльных с сентября 1843 года. После служил в тобольском приказе о ссыльных и приказе общественного призрения.

После ссылки

Лишь после тридцати лет жизни в Сибири - в 1856 году - Анненковы получили разрешение выехать с мест ссылки. Жить в Санкт-Петербурге и Москве им было запрещено. Анненковы поселились в Нижнем Новгороде в июне 1857 года. Иван Александрович был назначен сверх штата для особых поручений при нижегородском губернаторе.

С 1858 года Анненков становится членом созданного в губернии комитета по улучшению быта крепостных крестьян. Активный участник проведения крестьянской реформы. В апреле 1861 года был награждён серебряной медалью «За труды по освобождению крестьян».

12 января 1863 года Анненков избирается предводителем дворянства Нижегородского уезда. В июле 1865 года Иван Александрович Анненков избирается представителем Нижегородской уездной земской управы - органа местного самоуправления. В 1868 году избирается почётным мировым судьёй. В Нижнем Новгороде Анненковы прожили 20 лет.

Полина Анненкова оставила книгу воспоминаний о своей жизни, которую продиктовала дочери Ольге. Ольга Ивановна перевела их с французского и издала в 1888 году в «Русской старине » .

Анненковы были похоронены на Крестовоздвиженском кладбище Нижнего Новгорода. В 1953 году, в связи с ликвидацией данного некрополя, надгробный крест с могилы Ивана Анненкова, его супруги Прасковьи и сына Николая был перенесен на Красное кладбище .

Дети

Прасковья Егоровна Анненкова (Полина Гёбль) рожала восемнадцать раз, из них благополучно только семь.

Александра Ивановна (1826-1880), в замужестве Теплова.
Анна Ивановна (1829-1833)
Ольга Ивановна (1830-1891) с 1852 года жена К.И. Иванова
Владимир Иванович (1831-1897), отец атамана Б.В. Анненкова
Иван Иванович (1835-1876/1886)
Николай Иванович (1838-1873)
Наталья Ивановна (1842-1894)

См. также

Напишите отзыв о статье "Анненков, Иван Александрович"

Примечания

Литература

Карпенко В. Ф. Нижегородцы-декабристы. - Н.Новгород : БИКАР, 2007. - 76 с.
Кирсанов Н. Декабристы в Омском Прииртышье. Нью-Йорк, 2011.- 218 с.

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.

Отрывок, характеризующий Анненков, Иван Александрович

Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.

В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.

После домашней подготовки, был студентом Московского университета, в котором, однако, курса не кончил, и поступил в военную службу, юнкером в Кавалергардский полк. В чине поручика принимал участие в заговоре декабристов, как член северного общества ("Союза благоденствия") и, по приговору верховного уголовного суда, сослан в каторжные работы в Восточную Сибирь.

В списке, представленном суду "от комиссии, избранной для основания разрядов", Анненков отнесен ко второму разряду и значился под № 40. Суд приговорил его к политической смерти; приговор этот был смягчен Императором Николаем I. Находясь в Читинском остроге, Анненков женился, 4-го апреля 1828 г., на Гебль (см. П. Е. Анненкова), которая последовала за ним в ссылку.

Переведенный в 1830 г. в Петровский завод, в особо устроенную для декабристов тюрьму, Анненков в 1836 г. был освобожден от каторги и водворен на поселение в с. Бельск, Иркутского уезда. В следующем году Анненков был переведен в гор. Туринск, Тобольской губ., "с употреблением" на службу в земском суде, на правах лица из податного сословия.

Затем, в 1841 г. Анненков был переведен в Тобольск, где состоял при губернаторе для поручений, занимал место начальника отделения в приказе о ссыльных и в приказе общественного призрения, а с 1845 г. был заседателем.

Воспользовавшись амнистиею, дарованною манифестом Императора Александра II в августе 1856 г., Анненков приехал в Нижний Новгород, где сначала состоял по особым поручениям при нижегородском губернаторе А. Н. Муравьеве, также бывшем декабристе, а затем несколько трехлетий был предводителем дворянства Нижегородского уезда, принимая деятельное участие во всех работах, к которым привлекалось дворянство и земство по подготовке и введению в действие реформ 60-х годов. "Русская Старина", т. 57 и 58 ("Рассказы Пр. Eг. Анненковой"). - Брокгауз-Ефрон, т. 23, стр. 117-121 (статья Н. К. Шильдера, "Заговор декабристов"). {Половцов} Анненков, Иван Александрович - декабрист, а потом полезнейший земский деятель Нижегородского края (тамошний предводитель дворянства с 1861 года), † в 1877 г. Супруга его, Прасковья Егоровна, урожденная Гебль (Gueble), француженка Полина, последовавшая в Сибирь за осужденным мужем и там разделявшая с ним годы испытаний, описала свою жизнь в "Рассказах-воспоминаниях", напечатанных в "Русской старине", 1888 г. Род. 1800 г., † 1876 г. {Брокгауз} Анненков, Иван Александрович (5.3.1802-27.1.1878). - Поручик л.-гв. Кавалергардского полка. Из дворян, род. в Москве.

Отец - стат. сов. Александр Никанорович Анненков (ум. 1803), отставной капитан л.-гв. Преображенского полка, сов. нижегородской гражданской палаты; мать - Анна Ив. Якобий (ум. 1842), дочь иркутского ген.-губ. Ив. Варфоломеевича Якобия.

Воспитывался дома, преподаватели - швейцарец Дюбуа и француз Берже, в 1817-1819 слушал лекции в Московском университете (курса не кончил).

В службу вступил по сдаче экзамена при Гл. штабе в Кавалергардский полк юнкером - 10.8.1819, эстандарт-юнкер - 1.11.1819, корнет - 21.12.1819, поручик - 13.3.1823; за ним в Вологодской губ. 418 душ, после смерти матери осталось 2300 душ в разных губ. Член петербургской ячейки Южного общества (1824), участвовал в деятельности Северного общества.

Осужден по II разряду и по конфирмации 10.7.1826 приговорен в каторжные работы на 20 лет, срок сокращен до 15 лет - 22.8.1826. Отправлен в Сибирь закованным в кандалы - 10.12.1826 (приметы: рост 2 арш. 7? верш., "лицо белое, продолговатое, глаза голубые, близорук, нос длинный, широковат, волосы на голове и бровях темно-русые"), доставлен в Читинский острог - 28.1.1827, прибыл в Петровский завод в сентябре 1830, срок сокращен до 10 лет - 8.11.1832. Освобожден от каторжной работы указом 14.12.1835 и обращен на поселение в с. Вельское Иркутской губ., выехал из Петровского завода - 20.8.1836, 5.10.1837 разрешено перевести в г. Туринск Тобольской губ., выехал из Вельского - 28.6.1838, прибыл в Туринск - 28.1.1839, по ходатайству матери Высоч. разрешено поступить на службу по гражданской части в Сибири - 26.9.1839, назначен канц. служителем 4 разряда в туринский земский суд - 25.11.1839, переведен в штат канц. тобольского общего губ. правления - 9.6.1841, повышен в 3 разряд - 11.4.1842, назначен для исправления должности ревизора поселений тобольской экспедиции о ссыльных - 10.9.1843, произведен в кол. регистраторы - 24.4.1848, назначен и. д. заседателя тобольского приказа о ссыльных - 14.3.1849, заседателем тобольского приказа общественного призрения - 18.4.1851, за отличие по службе кол. секр. - 25.12.1854. По амнистии 26.8.1856 восстановлен в правах, титулярный сов. - 1.1.1857, в том же году назначен состоять сверх штата для особых поручений при нижегородском губ. (декабристе А. Н. Муравьеве), сдал дела в Тобольске - 20.6.1857, в 1861 избран нижегородским уездным предв. дворянства, был им несколько трехлетий, активный участник подготовки и проведения крестьянской реформы 1861 г., отменено запрещение жительства в столицах - 22.6.1863, в 1865-1868 председатель нижегородской земской управы.

Умер в Нижнем Новгороде, где похоронен в Крестовоздвиженском мон. (в 1953 прах перенесен на Бугровское кладбище).

ВД, XIV, 355-369; ЦГАОР, ф. 109, 1 эксп., 1826 г., д. 61, ч. 65. Анненков, Иван Александрович декабрист, с 1861 г. нижегородск. предводитель дворянства, полезн. местн. деятель.

Дополнение: Анненков, Иван Александрович, декабрист и потом земский деятель; р. 1802 г., † 27 янв. 1878 г. {Половцов} Анненков, Иван Александрович (1801-1878) - декабрист.

Кавалергардский поручик, член Северного Тайного об-ва. Верховным судом отнесен ко 2 разряду и сослан в каторгу; в 1836 вышел на поселение.

Известен более всего своей романтической женитьбой на Паулине Гебль (дочери франц. эмигранта), которая исходатайствовала разрешение выйти замуж за ссыльнокаторжного.

См. "Записки жены декабриста П. Е. Анненковой", изд. "Прометей".